Томоне всегда вставала рано – и не всегда по собственному желанию; из-за слишком чувствительных к свету глаз, девчонке приходилось спать в кромешной темноте, чтобы ни единый луч солнца не прокрался в комнату, где она отдыхает, иначе подъем совершался с восходом. Так и случилось сегодня; уставшая после тяжелого дня тренировок, она захотела провести немного времени с семьей – попить чаю в гостиной и поболтать с родителями, но к своему удивлению, едва уронив свои бренные косточки на диван, она поразительно быстро уснула. 

Свет настойчиво пробивался сквозь газовые васильковые шторы, за окном весело щебетали канарейки в деревянных клетках у крыльца, навязчиво дыхнуло ароматом распустившихся после ночи цветов; день только начинался, а Томонэ уже чувствовала себя уставшей.

Впрочем! Впрочем, девчонка довольно спешно натянула на лицо дежурную улыбку; грустить без повода – для слабых.

Увлекшись рутинными домашними делами, Томонэ не заметила, как пронеслось время; она только приступила к прополке домашнего сада, когда наручные часы запиликали, напоминая владелице о том, что сегодня ее ждут в Резиденции. Обычно она не опаздывала, и, ко всему прочему, не любила заставлять ждать других! Особенно – Бэнимару и Китачи; эти два жутких типа разорвут ее на мелкие кусочки, если она задержится хоть на несколько мгновений.

– До вечера, мам! – Бросает Томонэ уже в коридоре, натягивая на голову панамку и буквально прыгая в свои походные рабочие говнодавы.

Срезая по переулкам, мчась вдоль узких улочек, перепрыгивая незамысловатые преграды, Томонэ летит к Резиденции по дороге едва не сбив парочку ни в чем не повинных гражданских субъектов.

Широкие двери. Лестница. Пролет. Второй. Третий.

Томонэ вихрем влетает в открывшийся кабинет секретаря; на часах без одной минуты, а это значит, что она почти-точно-наверняка вовремя.

– Как так? – Удивляется девчонка, когда узнает, что сегодняшние ее напарники – а, вернее, один – вовсе не члены команды номер восемь. Секретарь бросает ленивый взгляд на бесфамильную куноичи и жестом выпроваживает из помещения, напоследок кидая фразу:

– Майто. Высокий такой.

Девчонка осторожно выглядывает из кабинета, выискивая глазами кого-то похожего на чрезвычайно красочное (нет) описание секретаря. Впрочем, детективом здесь быть и не нужно: примостившись у куста в кадке, стоял действительно высокий – но больше широкий – парень.

– Приветики. – Закрывая за собой двери, сбивчиво мурлычет куноичи. – Я – Томонэ. – Она подает узкую и длинную ладонь. – Рада познакомиться.

Опомнившись, добавляет.

– Мы сегодня вместе работаем. Идем?

Несколько долгих мгновений девочка беседует с зияющей пустотой на месте мясистого юноши, чьи «банки» могли по размерам сравниться с головой Томонэ. Носок его ботинка отбивает какой-то ритм, а пальцы едва-едва тарабанят похожую композицию на его бедре, почти невесомо касаясь ткани рабочих шаровар.

«Музыка!» – почти удовлетворенно констатирует девчонка, соглашаясь с собственными мыслями. Она хитро щурится, улыбается шире, но почти тут же отвечает Майто Джисо легким и невесомым жестом; мол, ничего-ничего, все в порядке.

– То-мо-нэ. – По слогам повторяет она, принимая из рук напарника плотный свиток с заданием; почти сразу – убирает в подсумок, полностью доверяя складному мальчишке, сбежавшему с обложки журнала для юных качков. Судя по уверенному тону, он понимал, что требуется от двух генинов (ничего сложного, в самом деле), а потому, дотошность, имеющая место быть, отошла на второй план.

Бодрой походкой Томонэ последовала за Джисо; кварталы сменялись один за другим, соединяясь в целую городскую экосистему посредством узких переулков и широких улиц, маленьких дворов-колодцев и небольших цветущих парков, ласкающих нюх июньской сладостью кустовых роз, благоухающих, как первая влюбленность.

Судя по всему, Майто был в глубоких раздумьях; мыслительный процесс буквально читался на его лице, но в нем не было ни капли раздражительности, которая, к примеру, свойственна напарникам Томонэ – что Бэнимару, что Китачи демонстрировали свое презрение каждое мгновение их бренных жизней, и к девочке – в том числе (если не в первую очередь).

– О чем задумался? – Без сарказма поинтересовалась Томонэ, стоило двум генинам подойти к длинной очереди в мастерскую господина Шинджо. Великий кузнец принимал заказы со всей страны, так что посыльные и покупатели приезжали загодя, желая приобрести для себя или в подарок искусный меч; впрочем, мастер не раз отказывал особенно наглым клиентом в ковке.

Очередь подвигалась невероятно медленно; люди галдели, ссорились, превращая благословенную тишину в нескончаемый гомон. Томонэ, в общем-то, посчитала, что прямой путь до мастера слишком долгим, а потому, проследив за одним из учеников господина Шинджо (одетым в характерное хаори синего с белым), решительно ухватила Джисо за запястье, что младшего нерадивого брата, и уверенно прошла к черному входу.

Прочистив горло, Томонэ заголосила вперед ученика, начавшего возмущаться невежеству двух генинов.

– Мы по поручению из Резиденции! – Немедля, она всучила незнакомцу свиток, опоясанный красным шнурком. – Со срочным заказом!

Отредактировано Tomone (26.02.2024 17:29)

Томонэ коротко кивает на комментарий Джисо о превратностях судьбы.

– Тем же и интереснее! – Она улыбается; широко-широко, почти до боли в челюсти. – Если бы все было упорядочено, то стало совсем бы скучно. Никаких линейных сценариев, сплошная импровизация! Вот, идешь-идешь ты, а тут – бац – и внезапно встретил любовь всей своей жизни. – Девчонка добродушно хихикнула, изобразив ладонями столкновения – ударившись пальцами о пальцы. – Судьба тем и хороша, что совершенно непредсказуема.

Дуэт напарников запустили в задние помещения мастерской кузнеца. То тут, то там сновали юные – и не очень – ученики да подмастерья господина Шинджо; ряженые в цвета своего мастера, важные и сосредоточенные, они перекладывали оружие, чистили его, точили, прятали за стеклянными витринами особенно ценные экспонаты. Томонэ наблюдала за людьми, когда как Джисо – за многообразием оружия; увлечение отражалось на его скуластом лице подобно мазкам вдохновения. Еще чуть-чуть и от восторга у Майто откроется рот, будто у мальчишки перед витриной со сладостями.

Несколько юных кузнецов обступили генинов; с благоговением и аккуратностью хирургов они передали посыльным три красивейших меча, упакованных в изящные коробы с вензелями и штампами мастера Шинджо. Стилизованные языки пламени, вписанные в круг и небольшая каллиграмма в форме квадрата с устоявшимся выражением давно прошедшей эпохи; великий ремесленник проносил свое искусство через столетия, перенимая науку от своих предшественников и передавая ее другим своим талантливым ученикам.

– Хорошо, - Томонэ благодарно кивает напарнику, как только тот предлагает ей помощь в переноске тяжелых футляров, – спасибо тебе.

*

Неспешно они покидают в начале здание мастера, потом его квартал, вновь пересекают улицу и направляются к главным воротам селения. Путь до поселения Маруноти не то, чтобы дальний, но трудоемкий; лесной массив, несколько холмов и возвышений, а там – дальше – через зеленую долину, полную ароматных полевых цветов. Пасторальные пейзажи Томонэ совершенно не утомляют; она подолгу может наблюдать за размеренным движением пушистых облаков, рассматривать вдали крохотные деревушки, наслаждаться букетом разнообразных запахов и переливчатой трелью птиц.

Джисо, судя по всему, особо не хотел молоть языком; погруженный в собственные мысли, он не обращал внимание на хлещущие его по бедрам ветки кустарников, назойливую мошкару или духоту при спуске с холма в суходол.

Спустя несколько долгих и утомительных часов, они, наконец, прибыли к величественному замку посреди Маруноти. Высокое каменное здание отдавало убаюкивающей прохладой; у входа их ждало несколько вооруженных людей в самурайском облачении, и, когда те узнали о цели визита двух зеленых шиноби, то непременно сопроводили к хозяину замка.

То был высокий и широкий человек – по комплекции напоминавший Джисо. Он носил традиционный наряд, важно расхаживая по полупустому кабинету. Майто – по требованию высокородного господина – уложил все три футляра с мечами на стол; мужчина же, так и не отпустив молодых людей, открыл сразу три лаковые коробки.

– В стране Огня еще не нашлось мастера, превзошедшего господина Шинджо Сабуру! – Хозяин умело изъял меч из плотной бархатной обивки, а после – вынул из ножен, придирчиво осматривая клинок. Он сделал несколько пробных взмахов, проверил баланс, и повторил подобную манипуляцию с каждым из мечей.

Джисо все то время завороженно наблюдал за тяжеловесным господином, ловя взглядом стойки и высчитывая силу и скорость удара. Казалось, что любой другой на его месте уже развернулся бы и пошел домой, но клинки были сокровищем, к которому мечтают прикоснуться; не то, чтобы владеть.

– Нравится? – Хозяин замка захохотал, опробуя последний, самый тяжелый и длинный из мечей; он лучше всех лежал в руке воина. – Еще бы. Мне тоже, парень, мне тоже! А этот, - он взглядом указал на клинок в руке, - особенно!

Еще немного уделив внимание роскошному грузу, он махнул рукой, выпроваживая тем самым генинов из своих покоев. Когда же Томонэ и Майто уже были у выхода, он окликнул юношу.

– Эй, малец! Тебя как звать?

Услышав ответ, хозяин усмехнулся.

– Джисо! Хм, отличное имя для клинка.

*

Дорога домой была куда более сладкой, и менее утомительной. В селение генины вернулись, когда солнце уже успело сесть, а огни городка освещали тихие улочки, полные спокойствия и размеренности. Довольно спешно Томонэ и ее напарник отчитались у секретаря в Резиденции.

– До скорых встреч, Джисо! – Томонэ уверенно машет ладонью в спину уходящему силуэту. – Не бери в голову всякую чушь! Это вредно!