Рури выдавали новую миссию. Каин - готов был приступить к следующей работе. Краем уха, совершенно случайно, даже не собираясь заострять внимание на обсуждении задачи, молодой человек услышал как секретарь подробно рассказывает Оурури о деревьях на территории скрытого Камня и что ей нужно собрать и во что. Обращался секретарь с подростком как со взрывной печатью, которая должна заискриться и активироваться в момент самых неподходящих для ниндзя эмоций. Оно и неудивительно: Рури ходит по улицам с таким лицом, словно готова всех убить. Даже Шео о ней говорил пониженным голосом, когда ночевал у Каина дома, словно девчонка с яростным кличем прыгнет на него из-за угла. Котов-то для защиты теперь у Каина нет.
- Может, подождем кого-нибудь из наставников, они покажут точное расположение деревьев, и с миссией удастся справится быстрее и продуктивнее, - слабым голосом вещал секретарь.
- Беру задание, - коротко решил вопрос Каин, поставив свою подпись на свитке рядом с подписью Рури. Быстрее будет проводить синеволосую и синеглазую самому, чем выслушивать очередной круг подробностей о бесконечных дарах природы, которые были доступны для сбора прямо внутри деревни, прямо в парке. Каин вспомнил о Кэзуки, который как-то отказался от помощи старшего при выполнении задания. По этой логике Рури должна сказать то же самое, однако уже поздно: теперь Каин - такой же рядовой исполнитель, как и она. Что, злится? Да, Каин наглый, и его это не волнует ибо всегда таким был.
Каин скосил взгляд с высоты своего роста на джинчурики. Не такой уж он и высокий на самом деле: пара лет  - и "Медвежонок Ивы" его легко обгонит по всем параметрам. Каин, правда, все еще будет оставаться довольно-таки заметным, так как внешностью пошел в мать, а не в отца. Хорошо, что Рури не знает кто отец у Каина - молчала бы еще угрюмей, уверенная, что за ней следят. С Рури хотелось молчать, а не болтать. Возможно, Каину было удобно, что она не хочет с ним разговаривать, а ему не нужно девочку тормошить, чтобы она повеселела - такого поручения в принципе не могло быть у обладателя званий "травокур и алкаш". Не хватало еще брать на себя роль воспитателя, подумал было Каин, но кого же он хочет обмануть? Ему не впервые выпадает наставническая роль, если не по рангу, то по возрасту.
"Я точно взял задание не по этой причине", - подумал Каин, чуть не поморщившись. Он не присматривает ни за кем! Он не берет на себя ответственность! Он просто хочет продуктивно провести время, которое секретарь убил бы на бессмысленный, мозговыносящий диалог... Он никого не спасал, нет.
- В парк, - задал направление молодой шиноби, думая о том как хороша погода с переменной облачностью, о том что через пару недель у него появится сестренка, о том как быстро пролетели два месяца. Он плавно повернул голову и, со свойственной для себя бодрой походкой, направился прочь из приемного зала. В его прямой спине не было мятежного надлома, который был глубоко в сердце. Бежать. А куда? А когда? Каин скучал по Касуми, куноичи из страны Снега, и по ее обещанию заказать проводника еще раз.

Вот уже и на открытое место вышли. Улицы были светлее, в воздухе чувствовалась сухость приближающейся осени, было уже не так жарко, проще прятать следы ночных приключений под высокий воротник, одеваться по погоде; темнело раньше. Но до темноты еще очень далеко. Каин мог бы наслаждаться этим днем, но пока что занимался тем, чем позволил себе заниматься. У него, можно сказать, был творческий кризис, а Рури... Может, Рури в своеобразной ей манере напомнит Каину о прелести наслаждения одиночеством. Она походила на рычащего щенка. Злится, а все равно торопится поспевать за его широким быстрым шагом. Наверное, ей любопытно. В шишках ли дело было?
- Обожаю, - без колебаний ответил Каин, вздернув нос. Он врал, но вообще-то - да, он как бы все еще травник! Хорошо бы Рури помнить об этом. Зачем? Сама решит, если нужно будет. Сэккей, к примеру, глотал каждое слово Каина и впитывал знания как губка. Отложилось ли у него в голове что-то из многочисленных лекций, которые когда-нибудь могут спасти ему жизнь? Будет ли полезно передать что-то подобное другим юным ниндзя? Наверное, Каин от агрессии отвык. Нехорошо сравнивать подопечных. - Мне нужно было дождаться, когда секретарь достанет карту селения, обозначит тебе в каждом квадрате количество деревьев и компас тебе даст?
Он стал черствым, еще более дерзким и язвительным, более своевольным, более беспринципным и свободным. Он занимался тем, чем занимаются юноши в его возрасте, не брезгуя ни перед чем и не перед кем, разбавляя трудолюбие и мазохизм в экспериментах над собой хаотическим досугом.
Возможно, слишком хаотическим. Рури пока еще не доросла, иначе бы занималась примерно тем же самым, Каин был почему-то в этом уверен.
И все же по его внешнему виду нельзя было сказать чем он занимался ночью, где и с кем, ибо для качественного вранья нужен не менее качественный внешний вид; хотя стоит солнцу зайти на огонек ночного веселья - слухи сами разбегаются. Как тараканы по углам. Кто-то хвастается, кто-то хочет умереть со стыда.

Шутку Рури не поняла или не захотела понимать. Каин отнесся к этому с нейтральным пожатием плеч, так как ему было нечего добавить на ворчание девочки. Она имела право быть недовольной, не только возраст был ее оправданием. Полной ситуации в семье куноичи Каин не знал, иначе бы еще больше ее жалел. Он шутил не ради того, чтобы развлечь Рури, он веселил самого себя - то ли ради скуки, то ли ради того, чтобы было что поругать, подразнить, чем спровоцировать. Рури не поддавалась и, хоть и реагировала на реплики старшего генина, скорее не агрессии поддавалась, а покрывалась шипами как дикая роза. Не подходи, убьет. Каин любил дикие цветы и мысленно сравнивал Рури с редким сортом цветка подходящего ей цвета. Глаза у Оурури были синие, как у отца Каина. Молодой шиноби не любил отвечать прямым взглядом, но вот в глаза Рури всматривался, оценивая оттенок, мысленно сравнивая и гадая - какой же синий был более глубоким и ярким. Впрочем, цвет глаз Кадафи наверняка с возрастом стал гораздо тускнее...
Под мысли о Кадафи Рури поинтересовалась, случайно или нет, о том, что Каин мог быть тем, кому поручили за ней присматривать.
- Даже если и так, - начал генин, не отказываясь от этой роли, не оправдываясь, не отнекиваясь от обвинений, которыми Рури хотела обезоружить его. Он ее опередил ответным выпадом и парированием. - Что ты сделаешь, сбежишь?
Каин врал, выбрав путь непринятия, упрямства и болезненных вскрытий старых и свежих ран. Иногда рану нельзя лечить, не удалив мертвые ткани. Иногда нельзя заставить работать сосуды без удаления поврежденного участка или замены клапана. Был ли применим путь хирурга к психологическим дуэлям? Каин не искал ответа на этот вопрос, он вел себя как обычно: дерзко лавируя между правдой и ложью, выбирая то одно, то второе. Ему было плевать на последствия и, наверное, именно за это Тсучикаге не одобрял полную свободу действий, которой одарил Кадафи своего отпрыска. Эта свобода, по мнению многих, была неправильной. Может, это была у Кадафи такая шутка, но в более крупном размере? Советник Тсучикаге любит шутить, пусть и не всегда хорошо...
- Бежать-то некуда. Шишки сами себя не соберут. Мы пришли, - генины были в парке под тенями упомянутых секретарем "странных" деревьев. Сам, для своего сбора, генин решил использовать объемный мешок, прежде чем упаковать добычу в свиток.
Недалеко пел водопад, обрушивающий свои воды все сезоны - не только летом, но и зимой. Каин гулял по пещерам под этим водопадом, поддерживая себя чакрой на мокрых от воды камнях. Там, иногда, жители Камня устраивали свидания: вода своим шумом помогала секретничать.

- Наверное, это сильно бесит, - предположил Каин очевидное. Девочке нужна была помощь, но на что она готова пойти ради своей свободы? - Хочешь их спровоцировать, обмануть? Встань на их место. Наблюдай за ними так, как они наблюдают за тобой, изучи их. У любого человека есть слабости, привычки, все-таки шиноби - живые люди.

Каин не мог советовать куноичи прямо: сделай что-нибудь, что их смутит. Откровенное поведение подростка смутило бы даже его самого. Откровенное для возраста Оурури, разумеется, сам-то Каин был взрослым. Если бы за ним пришлось кому-то наблюдать - человек был бы готов к тому, что ему пришлось бы увидеть. А еще Каин - сенсор. С ним наблюдателю было бы непросто находиться рядом двадцать четыре часа в сутки, если бы работал в слежке ниндзя с такими же способностями как у него.

- Агрессию ниндзя заметят сразу. Я как-то видел технику, способную подавлять других людей. Других, как ты. Одна печать - и ты сразу теряешь сознание, падая без сил, - предупредил Каин. Он не знал зачем сказал эту информацию Рури, но, может быть, если ей станет известно о способе решения проблем, которых она наверняка сама подсознательно опасается, то ей станет чуть легче? Может, не станет, может - наоборот - Каин лишний раз напомнил Оурури о том, кем она является, с чем ей приходится жить и мириться. Куноичи сбежала наверх, забравшись по стволу.
Рури залезла выше, собираясь скидывать шишки с ветвей, расположенных вне досягаемости вытянутой руки. Надо же, какая ответственная, хмыкнул про себя Каин, разворачивая мешок. Он усмехнулся:
- Мне быть готовым уворачиваться от прицельного залпа шишек? Если ты попадешь - мне будет больно.

Это, конечно, смотря куда целиться... Каин бы не удивился, если бы Рури, не задумав всерьез осуществлять чего-то подобного, на самом деле представила такой вариант мести в игровой форме.

Шишки Оурури скидывала не прицельно. Сначала Каин пытался подставить мешок под каждую из них, потом пришлось загораживать голову, когда с дерева посыпался самый настоящий град. Шишкопад. Возможно, этими шишками Рури действительно хотела кого-то убить, может скидывала их бесцельно, с одной только установкой - избавить дерево, стержень собственной души от ненужной ноши. У нее получалось ли? Каин сильно в этом сомневался: в голосе девочки послышалось ему рычание загнанного в угол зверя, словно та не знала что делать с тем, что у нее накопилось за пару летних месяцев в сердце. Словно не с кого было брать ей пример теперь, когда Охико не стало. Охико... Они ведь были с Рури близкими соратницами, если не по духу, то по долгу, по плену, на который были обречены с самого раннего возраста. Может, Рури было больно избавляться от этого груза, нечего ей было взрастить нового на месте пустоты, не светились ее глаза ни целью, ни желанием, но она - избавлялась, словно не хотела больше ничего и никого оставлять рядом с собой.
Каин безжалостно молчал, ожидая завершения и, когда все стихло, поднял взгляд к веткам. Рури спрыгнула вниз. Что-то с ней было не так, подумал молодой шиноби, но вслух ничего не сказал, не стал терзать рану, с обработкой которой куноичи как будто хотела справиться сама. Ей, Оурури, Каин был не нужен, не полезен. И с заданием она бы прекрасно справилась сама, без няньки над душой. И все же сила чакры, способная гневом раскалить воздух, у Рури молчала.
- Достаточно, - кивнул Каин, собирая богатый урожай в мешок и запечатав ношу в свиток. Свиток он вручил девочке, проверяя и провоцируя ее будущее желание кинуть этот свиток сотруднику или сотруднице исследовательского центра в лицо. К его облегчению, и даже удивлению, подобного концерта Рури не продемонстрировала, куноичи только смотрела на каждого встречного шиноби с протектором Камня волком. Я знаю что ты знаешь, словно говорила она своим взглядом исподлобья, а потом оба сдали отчет и получили не только оплату, но и намек на будущую доставку секретной корреспонденции в город. Нужно было дождаться возвращения сопровождающих с их другой миссии.
Каин хотел надтреснуто и невесело расхохотаться над бессилием Оурури перед прутьями клетки, в которой она сейчас была. Он ей не завидовал. Он бы хотел ее пожалеть, но что это даст? В силу возраста Охико воспринимала защиту и сопровождение джонинов как должное, потому что считала, что она неопытная и маленькая, а у Рури, напротив, теперь больше осознанных знаний о том, кем она является. Ждать ли бунта или, подобно настоящему зверю, куноичи будет выжидать правильного момента для своего звездного часа, для своего признания?
"Может, и не нужно ей никакое признание. Может, ей так же хочется послать все эти миссии, как джонинов-охранников", - о влиянии экзамена на лояльность Оурури Каин ничего не знал и не предполагал, а откровенно беседовать с подростком о политике побоялся. Малодушно самоустранился, приняв решение отойти в сторону и наблюдать. Заденет ли его буря или нет - лишь время покажет.
- Ты ведь зайдешь за миссией, пойдешь с ними, - сообщил секретарь, не спрашивая мнения "рядовой лошадки". Каин пожал плечами: как получится. Может, он получит другую миссию и будет далеко. Может, Рури не захочет слишком частого мельтешения его лица перед своими глазами. Как досадное напоминание.