Раннее пробуждение и осознанный выход на пробежку. Занятие, ставшее ежедневным. Привычкой. Традицией. Можно сказать - ритуалом. Отжимания, минимум пять подходов по пятнадцать повторений. Приседания, так же, но повторений уже двадцать. Ещё несколько упражнений, по типу: берпи, пресс, подтягивания и несколько видов растяжки. Силу группы определяет слабейшее звено, это Рюгетсу знал наверняка. Так работал мир Шиноби. К тому же, в их с Сатоши группе именно на Хозуки возлагалась ответственность за всё, что было связано с физическим воздействием. Отведённой роли приходилось соответствовать.
Тяжело дыша от изнурительной тренировки, Рыжий завалился в стены своего личного домишки, незамедлительно направившись прямиком в душ, где по низверг на себя потоки воды, чередуя тёплую и холодную, для контрастности. В очередной раз ощущая боль в мышцах, Шум погрузился в свои мысли, стараясь отвлечься от неприятных ощущений. Музыка, гремящая из комнаты, помогала в этом, настраивала на определённую волну. Рю музыку любил. И не любил, когда приходилось долго обходиться совершенно без неё. Благо, жил юноша практически один, дядя посещал его крайне редко, соседние дома квартала пустовали. Идеально для подростка, которого полностью устраивала свобода действий и отсутствие тех, кто мог бы эти действия осудить.
Когда Рю наконец добрался до комнаты, соблазн прилечь на мягкую, уютную, теплую постель только возрос - это было лучше, чем тащиться на задание. Но работа есть работа. Да и Сатоши уже должен был ждать его, а подставлять товарища - дело как минимум некрасивое. Когда товарищ  сам любитель поспать - ещё и подлое.
— Можешь быть счастлив, Лун, я вновь с тобой, — на громкой ноте начал разговор Хозуки, хлопая задремавшего у стены Юки, — чем мы сегодня займёмся?
В руке Шума было надкусанное яблоко - замена нормальному завтраку. Спелый плод, красный, сочащийся в месте прежнего, незамедлительно был направлен вновь направлен в тиски цепких, острых зубов. Звучный "хрум" и брызнувший сок. Яблоки Рю любил. И не любил, когда они рыхлые или слишком кислые.

Резиденция Мизукаге навеивала тоску. Каждый пролёт коридоров, каждая дверь, каждый находящийся здесь Шиноби. Рю, которому дядя пророчил должность главы Деревни, не представлял, как будет находиться здесь ежедневно. Ужасная скука обуревала от одной только мысли о необходимости вечно заседать в одиноком кабинете, среди кипы бумаг, документов и свитков. Выдавать задания, разбираться с указаниями и приказами, шерстить личные дела. Как можно было стремиться к подобной унылой жизни? Хозуки не знал. Но твёрдо шагал к данному титулу, сам толком не осознавая, для чего. Не понимал он и тех, кто блаженно грезил постом Мизукаге. Глупая мечта о признании всей деревней? Наивные простаки, не осознающие истинной сути такой работы. Рюгетсу суть знал. Но она была отличной от той, что преподносилась в Академии. И он хранил эту "суть" в секрете, даже от Сатоши.
Сладкие гёдза с яблоком легко поддавались палочкам. Шум подносил кушание ко рту с завидной частотой, уплетая за обе щёки, будто бы и не наслаждаясь пищей, а просто заправляя топку. При такой скорости, пожалуй, было бы сложно разобрать вкус. Но Рю брал именно это блюдо из раза в раз и в излишнем смаковании смысла не видел. Просто ел, активно двигая челюстью и изредка издавая звуки, похожие на кошачье урчание во время еды. Со стороны выглядело не слишком опрятно и этично, но для Рыжего подобные тонкости культуры питания были так же чужды, как дикому зверю. Еда нужна, в конечном счёте, для насыщения организма, если речь шла не о лёгких перекусах. Сейчас явно был не тот случай.
— Ну, с ошень вавным вивом хоить по уисам, поагаю, — пробубнил с набитым под завязку ртом Рюгетсу. Он знал, что Лунатик его поймёт, даже если бы произносить слова мешал кляп.
На само деле, он и сам не совсем представлял, как искать малюсенькую фигурку среди огромной площади Киригакуре. Не понимал и от того не видел смысла в подобной миссии. От этого не торопился покидать уютный столик кафе сам и не торопил товарища. Опрашивать очевидцев? Откуда им взяться, вот более важный вопрос. Пойти, спросить у мальчика, где он был в последний раз с игрушкой? Да помнил бы он, наверное, справились и без помощи ниндзя. Шум всё ещё считал, что над ними издеваются, но виду не подавал. Гёдза были вкусными. Это он знал точно.

— Нудятина, бредятина, гадство, — возмутился в полноту голоса Рюгетсу, чем привлёк внимание среди ближайших к дуэту посетителей парка, — я отказываюсь от подобного бессмысленного блядства!
Кажется, только сейчас, когда они с Сатоши прошерстили весь парк, так ничего и не обнаружив, да ещё и не встретив никого, кто находил бы фигурку, Хозуки достиг предела своего недовольства, не в силах более сдерживать негативные эмоции. Кроме того, приятные ощущения в животе от недавней трапезы окончательно исчезли - теперь ничто не скрашивало безрезультатных скитаний по всей Кири - и Шум пошёл в разнос. Его мордашка и без того последние пол часа изображала гримасу отвращения, а теперь и вовсе - завсегдатая нахальная улыбочка обратилась в озлобленный оскал.
Рю рухнул на скамейку и нервно затопал пятой по земле, не отрывая носка, издавая вполне частый стук, при том, весьма отчётливо слышимый. Какое-то время он продолжал сидеть так, не проронив не слова, лишь тяжело, с характерным звуком, резко выдувая ноздрями воздух - словно ему приходилось контролировать дыхания.
— Лунатик, пойми, это полная лажа, — наконец заговорил Рыжий, при этом, довольно активно жестикулируя - выбрасывая руки с довольно "необычно" сложенными пальцами - тогда как стук ногой стал напоминать ритмичный бит, — вот сдалась нам эта ебучая пропажа?! У меня не хватает слов даже! Пошли бы и купили лучше такую же фигурку на распродаже. Что важно - мы сейчас пашем ради какого-то мелкого пиздюка! Ага... Наше время словно ничего не стоит - это просто отстойно. Шиноби подобное явно не достойно. Я - будущее достояние Деревни, да и ты тоже. Так и хочется съездить кому-нибудь за подобные задания по роже. Боже! Чувство, словно к нам относятся, как к мелкой воши. Пойми, меня достало подобное отношение!
Прекратив на несколько секунд свои словесные излияния - давайте назовём это драматической паузой - Шум замедлил ритм, отбиваемый подошвой, и бессильно уронил голову. Видимо, на этом его скопленная энергия гнева иссякла.
— Лун, ты знаешь, я не хочу, да и не умею, признавать поражения, — выдал завершающую фразу Рю, — но я просто не могу найти достойного решения...
Обычно, после такого кричат "раунд" и требуют "шума"; Хозуки заметно насупился - скрестил руки на груди и не поднимал опущенной головы, что было для него редкостью. В прочем, нога ходить вверх-вниз перестала, да и дыхание Рыжего заметно выровнялось, что свидетельствовало хотя бы о том, что сейчас он не пышет злобой. То ли устал, то ли понял, что это бессмысленно. Сейчас у него не было сил встать. И ему действительно казалось, что им не осилить эту миссию.
И всё же, его нежелание быть при лучшем друге в подобном виде было куда сильнее отчаяния. И внутренняя убеждённость - в их паре именно он источник позитива и энергии - была куда более весомой, нежели убеждённость в том, что их поиски окажутся тщетными.
Резким движением Рю вскочил со скамьи и демонстративно отряхнулся - согнал остатки негатива - гордо, с привычным блеском в глазах глядя на Юки. Приподнятые уголки губ и самодовольная зубастая ухмылка. Всё, что делало Шума - Шумом, вновь было при нём.
— Ла-а-адно, чёт мы затормозились, пора в путь-дорогу, — Рыжий уверенно зашагал прочь из парка, заложив руки за голову, — ты недавно рассказывал, что мастак находить пропажи на пляже.
И приятные знакомства с юными дамами, — добавил Рю. Его губы растянулись в хитрой лисьей улыбочке, — уверен, нам и на этот раз повезёт!

Песок Рюгетсу не очень уважал. Забивается в обувь, надоедливо покалывает мелкими песчинками, пробивается под кожу. Говоря проще, жутко бесит. Но это был их последний шанс отыскать пропавшую фигурку. Последний и, предсказуемо, неудачный. На огромном пляже солдатик мог зарыться в песок, унестись в далёкое плавание нахлынувшей волной, его могла подцепить вороватая чайка. Перечислять можно было долго причины, по которым дуэту не суждено было выполнить эту миссию. Но попытаться же стоило, верно?
— Проёбанное время и проваленная миссия D ранга, ну заебись блять, — Хозуки в расстроенных чувствах пинает обвалившийся замок - шедевр юного архитектора - и в очередной раз всматривается в береговую линию. Безнадёжно, отчаянно. Ему тоже уже не хватало энергии верить в успех. Может, поэтому он не сразу заметил странное поведение друга.
Когда Рыжий опомнился, Лунатик вырвался уже далеко вперёд. И Шум вряд ли бы увидел в этом нечто странное, если бы не скорость ходьбы. Для Сатоши подобное было несвойственно. Он вообще был не из расторопных. И этакая прыть могла быть всего в нескольких случаях.
— Эй, Лун, ты ничего не хочешь мне показать, Лун? — Рю нагонял Юки стремительными шагами, Сато ускорялся с каждым новым шагом, явно ощущая погоню, — Ты же понимаешь, что бежать бесполезно, ворона ты бессовестная!

Нагоняя друга, Хозуки думал лишь о двух вещах: каких тумаков всыпет Лунатику за укрывательство правды и фигурки и о том, как сильно ненавидит песок. Ему было тоже трудно передвигаться по нему. Но всё ещё гораздо проще, чем неловкому Сатоши, для которого перемещение по подобной местность вполне походила на забег с ускорением по полосе препятствий. Это давало и без того куда более быстрому Рю дополнительные шансы на победу в этом странном подобии погони.
Когда же Юки резко перешёл с ускоренного шага на бег, да ещё и рывком, а для него это было вовсе за гранью физических усилий, Рюгетсу окончательно убедился в своей правоте. Снеговик спёр солдатика и явно намеревался присвоить вещицу себе. У него бы вышло, пожалуй, не будь его преследователем Рыжий. И ему удалось пополнить свою коллекцию, если бы у Шума не было чёткой задачи - во что бы то ни стало закончить эту проклятую затянувшуюся на целый день миссию.
Выбравшись из ловушек песков, Хозуки обрёл прежнюю уверенность в своих движениях. Правда, мелкие камушки каким-то чудом забрались в сандали и теперь доставляли жуткий дискомфорт - как будто песчинок было мало - скорее раздражая, нежели замедляя Рю. А раздражения ему и без того хватало. Камушки стали последней каплей.
На мгновение остановившись, Рыжий подался корпусом вперёд и издал отрывистый, но звучный гортанный рык. Перевод части чакры в ноги, мощный рывок. Этого вполне хватило, чтобы не просто догнать Тоши, но и оказаться прямо перед товарищем, чтобы наконец схватить того за грудки и как следует встряхнуть.
— Ты думаешь мне хочется отдавать фигурку какому-то мажору?! — Рю негодовал, что выливалось в периодические "встряхивания" Юки, — Но скажи мне, как ты можешь вообще рассуждать о ценностях, забирая игрушку у ребёнка?! Уверен, тебе бы самому подобное не понравилось! Сколько раз у тебя пиздили редкие монетки, ракушки или те же фигурки, и не хотели отдавать?! Сколько раз я влезал в драки, чтобы вернуть тебе украденное, потому что ты не мог быть спокоен, пока не вернёшь себе свои драгоценности! И ты хочешь, чтобы кто-то другой ощутил ту же боль утраты, что и ты, Юки Сатоши?!

От полученного «удара» деревянной фигуркой Рю даже слегка покачнулся и сделал короткий шаг на отступ, практически автоматически. Злополучный солдатик, чуть вновь не оказавшийся на земле, где ему, может, и стоило оставаться, еле удалось поймать рукой. Хозуки иступлёно переводил взгляд с разукрашенной деревяшки на уходящего вдаль друга и обратно, без сил что-либо сказать или сделать.
Они очень редко ссорились. Практически никогда. И всё в шутку. Подобная идиллия, взаимопонимание и согласованность в мыслях без единых обсуждений были редкостью, но для этих двух — неизменной данностью. Потеря синхронизации была для Рюгетсу в новинку. Ему впервые пришлось встретиться со столь пронзающим ледяными осколками взглядом со стороны Сатоши. Впервые он говорил с ним, как с чужим.
И ему это не понравилось.
— А я терял... — полушёпотом сорвалось с губ Рыжего, даже не слова, а нечто переполненное горечью, лишь отдалённое напоминающее привычную речь.
Вся злость в миг улетучилась, словно никогда и не было, а огонёк в глазах и вовсе потух. Теперь золото не сверкало, а тусклым куском металла погружалась в туманную дымку. Он хотел бы окрикнуть Юки, но голос его застрял где-то в гортани и никак не хотел выбираться наружу. Он хотел побежать следом, но ноги не слушались. Но он пошёл следом, уставившись в спину Сато, как в единственно верный ориентир. Практически хромая и задыхаясь от комка невысказанных слов.
— Давай скажем, что ничего не нашли, Лун, — свистяще хрипящее вырвалось, наконец, но так и не освободило дыхания. — Лучше...Лучше он потеряет фигурку, чем эта фигурка тебя у меня украдёт...Я знаю разницу...
Последние капли энергии были потрачены на, возможно, слова, выпущенные в пустоту, и Шум затих, бессильно сел на землю и, содрогаясь всем телом, уткнулся головой в колени.

От томительного ожидания всё внутри Рюгетсу перевернулось несколько раз, да так, что сердце, кажется, ушло куда-то в пятки, а мозг отплыл в район желудка. Он даже не был уверен, что Лунатик всё ещё здесь, а не сколол куда-нибудь на бесшумной тяге. Но всё равно чувствует. Ощущает нутром его молчаливое присутствие. И это ужасно тяжело.
Проходят секунды, минуты. Может, вовсе часы. Чувство времени окончательно дало сбой. Казалось, эта внутренняя потерянность уже никуда не денется; И тут Лунатик подходит ближе. Рю сжимается в клубочек ещё сильнее, прежде чем понимает, что самое страшное позади.
Слова Сатоши медленно, но верно, проникают сквозь толщу непроглядной тьмы, поднимая Рюгетсу со дна глубокого омута обратно - к свету. Хозуки мгновенно меняется в лице, словно печал‌‍и и не существовало, растягивая губы в широченной - до ушей - улыбке.
— А я чо, — задорно говорит Шум, утирая шмыгающий нос, — а я ни чо и не разводил. Я вообще, если хочешь знать, сразу понял, что ты не так уж сильно и обиделся!
Прихватив кореша за плечо, Рыжий поплёлся до Резиденции, довольный и уже мечтающий о порции свежеприготовленного мясца. На этом эмоциональном подъёме миссия была успешно сдана.

— Хэй, пс...А хочешь, мы солдатика завтра прям из дома выкрадем?!