И Казекаге отказывалась видеть в Ритсуко монстра. Потому что они, на самом деле, были невероятно похожи, несмотря даже на изумительные контрасты. Контрасты, которые, пожалуй, только подчеркивали их схожесть.

Проблема в том, что они либо обе они не были чудовищами, либо обе ими были. Смотря с какого угла посмотреть. Саюри верила в мир. Верила в то, что они, как люди, могут быть лучше. Вот только еще она верила в то, что пока существуют шиноби, которые впечатывают в детей хвостатых чудовищ и создают техники, что могут смести целые поселения с лица Земли, мир им может только сниться. Пока есть оружия, будет и война. Избавиться от войны они смогут только тогда, когда вместе сядут вокруг стола и начнут обсуждать диэскаляцию орудий. Вот только оружиями были они, обычные люди.

— Из тебя выйдет отличный Мизукаге, — только и произнесла она, отпивая последний глоток своего чая, и заем наполняя чашу и свою, и Ритсуко, из все еще теплого чайника. — И я буду невероятно рада обсудить планы международного сотрудничества, когда ты добьешься своей цели.