Коусаку утром бредет за заданием немного лениво - успевает по дороге покормить кошку бродячую прихваченным из дома завтраком, щедро отдает ей рыбу и сидит рядом с ней, подперев щеку кулаком. Кошка красивая - многоцветная, с умным взглядом и величавостью королевы. Коусаку чешет ее за ухом и рассказывает ей - по мелочи о жизни. Что у отца всю ночь болят ноги, что мать на него мило ворчала. Что Коусаку вот успела уже пробежаться - и ее совсем не напрягает, что бегает она не одна. Это не вызывает в ней негативных эмоций - желания соревноваться тоже. Это, оказывается, ну, нормально. Что даже привыкать не пришлось - разве что наушники убрать, потому что он вечно болтает, но это тоже не напрягает, Коусаку даже иногда поддерживает беседу, но чаще предпочитает слушать, изредка подкидывая крючки на дальнейший монолог - "а ты что?", "и что потом?", "и вам ничего за это не было?" - он говорит, Коусаку слушает, изредка краем глаза разглядывая - смазывается от бега и профиль, и волосы, и все вообще смазывается, но мазня эта то ли высокохудожественная, то ли просто - западающая. Коусаку вот об этом тоже - рассказывает. Что так уже какое-то время продолжается - Коусаку не особо запоминает даты, связанные с людьми, поэтому не может точно сказать, а сколько это вообще длится, когда ей там нести тортик в честь годовщины - и надо ли вообще. Да ей и не сказать, что важно - к хорошим вещам просто не стоит привыкать. Они имеют дерьмовое свойство заканчиваться. Типа как рыба, да, сиятельная госпожа? Сиятельная госпожа согласно мяукает - до резиденции идут вместе. Сиятельная госпожа сворачивает ровно за квартал - милостиво дослушивает все, что Коусаку есть сказать. С кошками общаться проще, чем с людьми.

Она разглядывает назначение - и немного отупело кивает. Чего-чего? Нет, окей, работать в качестве рабочей силы - это не страшно, ну, правда, но Коусаку отправляют работать в одно конкретное кафе. Оно было кошачьим - и она даже сначала повелась, когда про него услышала, круто же, можно есть и гладить кошек, здорово же. А потом она пришла - и выяснилось, что кошками в этом кафе были...мальчики и девочки. Кому, спрашивается, корм принесла? Коусаку тогда вздохнула и развернулась, не дослушав даже мяукающего приветствия - бред же, ну, сущий бред. А теперь вот плелась на негнущихся ногах. Из-за угла выныривает сиятельная госпожа, помявкивает - Коусаку засовывает руки в карманы толстовки красной явно как минимум на один размер больше положенного и плетется к месту. Рассказывает сиятельной госпоже о том, что это отстой - браться за подобное, отстой работать в таком месте, где всякие дуралеи пялятся на тебя - Коусаку-то и показывать особо нечего, а придется! Она ворчит - сиятельная госпожа топорщит усы и гордо вышагивает рядом, периодически деловито помяукивая. Наверное, это даже смешно. На пробежках утром это ведь роль Коу. Слушать и помяукивать. А теперь, оказывается, можно и на чужое место встать. Чувствуется неплохо. Будто с кем-то можно откровенничать - и тебя не осудят.

Сиятельная госпожа пропадает снова - где-то за дом или два. Сверкает из переулка глазами - и пропадает. Крутая.

Хозяин заведения - своеобразный тип. Ему явно за сорок, может, даже за пятьдесят, он тучен, отсутствие характерных отметин говорит о том, что клану Акимичи он не принадлежит, руки мягкие, потные, шрамов нет, не пахнет травами - не медик, почти наверняка просто гражданский, который решил бизнесом закрыть какой-то своей гештальт. Он называет всех в своем заведении конфетками и сладкими, смеется - и периодически достает платок, чтобы стереть с широкого лица пот. Коусаку за ним наблюдает. И в первые несколько секунд хочет запихнуть ему форму девочки-кошки в глотку. А ушками выколоть глаза. Коусаку приходится считать до пяти, а потом до десяти, чтобы этого случайно не сделать. Форма кажется странной - ее постоянно хочется оттянуть пониже. И пошире. Коусаку некомфортно - и все это ей не нравится. Но - работа есть работа. Если она нужна деревне в таком виде - значит, надо. Но это все еще не заставляет Коусаку улыбаться и наклоняться ниже необходимого, как иные девицы. В целом работы и правда много - заведение популярное, а потому приходится много писать в блокнотике и двигаться быстро, огибая аккуратно коллег на день.

За весь день у Коусаку есть время выйти только дважды. В первый раз она просто замечает в окне любопытную мордашку сиятельной госпожи - выносит ей немного оставшейся из своего бенто еды. Во второй - просто выходит подышать. Коусаку ей рассказывает. Рассказывает, что ее за сегодняшний день на удивление редко лапали - забавно, но среди посетителей не было так уж много уродов моральных. Да, некоторые смотрели слишком откровенно, но сломать кому-то руку хотелось только один раз. Повар был добрейшей души человеком - и вот уж по нему можно было определить без особых вопросов, что это бывший шиноби. Шрамы лишком характерные - да и нож держал слишком специфично. Он смеялся от души - а к особо ретивым посетителям с этим же ножом выходил и вежливо просил не смущать сотрудников. Взглядом его можно было резать людей намертво. У него добрый смех - и он смешливо смотрит на Коусаку, тепло так, совсем как отец. Наверное, у него дочь того же возраста - и, наверное, не пошла путем отца. Наверное, что-то получше нашла. А Коусаку - вот. Шиноби в сраном фетешистском кафе. Старательно делает вид, что не узнает посетителей.

Чего не рассказала кошке? Того, что одного умника, уже после второго выхода подышать на улицу, почти заломала, когда тактильный контакт пошел слишком далеко. Коусаку опасно щурится, за запястье перехватывает, сжимает опасно. Потому что давай. Продолжи. Попробуй. Коусаку ничего не говорит, не угрожает - и когда мужик тщедушный начинает морщиться и дергает рукой от боли, Коусаку его выпускает. Самое смешное, конечно, не это - просто в этот момент, под самое закрытие, кто-то покидает здание. Открывается дверь. В нее влетает сиятельная госпожа и несется на пьяного "ухажера", по пути едва не сбивая с ног одну из официанток, которой Коу бросается на помощь, перехватывает почти упавшие с подноса тарелки. Но - лапу возмездия не остановить, ее владелица кусает нерадивого посетителя за ногу, отчего он взвизгивает и сбегает. Расплачивается поспешно его друг - Коусаку вылавливает госпожу и выносит из заведения, она не вырывается, только оглядывается вопросительно, мол, мы идем его преследовать? Нет, милая. Он того не стоит, милая. Третий выход на улицу за день - Коусаку усаживает свою защитницу неожиданную на землю. Госпожа сиятельная старательно намывает мордочку. Конечно. После такого стоит умыться. Коусаку улыбается - было бы неловко на задании поломать гражданского, да? Но карма есть - облизывается и смотрит.

- Ну, получается, ты теперь моя? Слушала меня весь день, еду мою ела, получается, приручена, - Коусаку улыбается утомленно, чешет кошку за ухом, та ластится, жмурит глаза желтющие, выгибается, ласковая и хорошая, Коусаку сидит перед ней на корточках и выдыхает, прежде чем встать, - ты уж подожди меня здесь. Мы уже закрываемся. И пойдем домой.

День кончился - чаевые сальный владелец разрешил оставить даже несмотря на то, что обслуживала посетителей Коусаку с предельно фригидным лицом - выяснилось, что некоторым это даже понравилось. Он похлопывает ее по плечу - приходи к нам еще, ты миленькая. Снова в толстовке - райски хорошо. Коусаку закатывает глаза - она если и придет, то только чтобы поговорить с Поваром-саном и послушать еще его теплый, добрый его смех. На чаевые куплена еда кошачья - они так и отчитываются о завершении. Коусаку, ее кошка - и пакет еды.

Кошку назвала Хафури-онна - потому что сиятельная госпожа. Маме она понравилась.

миссия завершена.