Кабинет отца не похож на кабинет матери. Кабинет отца - мысль, которая до сих пор не прижилась в сознании молодой Саеко, не успела пустить корни. Всё это время у неё отца не было, да и не больно был нужен. А зачем? Матери было достаточно - пускай мать её решила стать родителем для всего селения.

Девятый Хокаге был похож на Кенджи. Если честно, это многое объясняло в его поведении. Девятый Хокаге, кажется, совершенно не был похож на неё. Саеко смотрит за окно; за панорамой залитой солнцем улицы встает воздушная, с размытыми очертаниями цепь холмов, а на неё незаметно  наплывает другая картина: лики Хокаге. Слишком много лиц. Девять.

"Вырезать лики в скале - идиотская затея."

Саеко закрывает глаза. Расслабиться сложно, тело будто напряжённая натянутая струна. В этом селении всё было другим. Слишком громким, слишком наполненным цветом. Здесь даже песок странный - светлый песок кажется чистым, как в лаборатории, будто весь состоит из мельчайших зернышек кремния. Так и хочется запустить в него руку. Он не обжигает в ответ.

Когда человек одинок, он начинает присматриваться к природе и любить её.

- Саеко-сан, - голос секратеря был бархатистым, а сама Саеко отвлеклась на непривычный уху суффикс. В селении её звали "доно" - но в своём селении она считалась будущим страны, а здесь же... "Кем же я, интересно, могу быть здесь?" Кем угодно, как выяснилось. Свободной, наверное.

Её отец никогда не пытался участвовать в её жизни до этого момента, так к чему же ей пытаться идти по его стопам? Вот только Саеко настолько привыкла не быть своей матерью, что совершенно забыла спросить себя, чем именно она хотела стать вместо этого.

- Подождите здесь. Хокаге-сама приставил к Вам сопровождение - Вам покажут селение. - Девочка лишь кивнула головой, пробормотав что-то похожее на согласие. "Приставит ко мне какого-нибудь патриотичного джонина, что будет рассказывать о величии его селения." Приятного мало, но не сбегать же ей как дурочке? Сам "Хокаге-сама", вероятно, проводит время с сыном - а она практически даже не ревнует. Пока что сама для себя не решила, хочет она ревновать или нет.

Смешно, потому что если бы она жила со своим отцом, то и сама была такой же. Один приказ - и селение, которое её сейчас принимало, было бы для неё врагом. Живи она на другой, отцовской стороне, то могла бы точно так же пойти на войну против собственной матери. Как глупо.

Становится страшно; нельзя додумывать эту мысль до конца. Этот путь ведёт в бездну. Для таких размышлений еще не пришло время.

- А вот и она, - и правда. Саеко приподнимает голову - а вместе с ней и брови, когда вместо великовозрастного джонина перед ней появляется десятилетняя девочка.

Отредактировано Sabaku no Saeko (08.08.2024 23:01)

Её имя искрится под плотно закрытыми веками и походит на горящие за окном звёзды, разбросанные по чернеющему полотну, подобно россыпи светлых родинок на светлой коже. Ранаямэ - не Рана, не Ран, и не Ямэ. Саеко молчит, приподнимая взгляд вверх, на высокую мягкую женщину и какой-то символ на её лбу, который женщина потирала.

У женщины - ни истории, ни сравнения. Хана. Когда твоё имя - цветок, то никаких метафор в голову больше не лезет. А нужны ли они.

- Приятно познакомиться, - вторит Саеко урокам дипломатии, чуть кивнув головой. В этом селении она не знает ни одного человека - не понимает выражений на чужих лицах и не осознаёт, что именно люди видят в маленькой девочке. И замечают ли её вовсе. А маленькая девочка - чужая в этом месте. И делит на два каждое обещание, что срывается с чужих губ.

Голос Ранаямэ щебетал, переливаясь возможностями как ручей переливался отблечками солнца. Вот только Саеко не хотела ни на ярмарку, ни на горячие источники, ни на аттракционы. Правда чего именно она хотела - тоже не понять. Что-то внутри будто чесалось, рвалось наружу, срывало с неё кожу. Будто бы оно лилось по венам, искало ответов, искало хоть какого-то действия - лекарства! - но не находило. И Саеко хотелось делать что угодно, перепробовать любыен способы в порядке их глупости, чтобы хоть на мгновение испытать облегчение.

Так бывает, когда ты чешешь укус комара, пока он не превращается в глубокую, кровоточущую рану.

Только кровоточащей раной на этот раз была сама Саеко. И отчего-то Шестая Казекаге подытожила, что единственным решением был... Хатаке Шо. А Саеко хотелось знать только почему. И она не знала, кому ещё задавать этот вопрос, если не девочке с толстым кошельком и именем как россыпь звёзд по необъятному бархату небес.

- Давай поднимемся на лики? Я хочу посмотреть на селение. - Потому что оно - не похоже на их собственное. Саеко смотрит вперёд своими огромными фиалковыми глазами, и выглядит как-то отрешённо. Задумчиво. Слишком серьёзно. Будто в какойц-то момент, от любого неосторожного движения, всё упадёт.

Большой карточный домик покачнётся, как от внезапного сквозняка, и осыплется наземь, перемешивая каждую из мастей и скашивая ранги. Смазанные картинки выпадут из своих прямоугольных оправ, и краска на символах пойдёт разводами, будто от спирта.

Две девочки пошли вперёд, преодолевая за собой первые изгибы коридоров резиденции.

- Слушай, а ты можешь сказать мне, каков он? - Смотрит исподлобья, будто бы опасаясь ответа. Будто идёт по канату через пропасть и истина может свернуть ей шею вместе с позвоночником. - Мой отец. - И чувствует, что Ранаямэ может ответить только одно - я не знаю. Чего спрашивать, казалось бы? Но не спросить Саеко не могла.

Отредактировано Sabaku no Saeko (08.08.2024 23:01)

Пауза, с которой Ранаямэ замерла, продумывая свой ответ, щекотала Саеко где-то в гортани. Воздух, который в этом месте был настолько мягче, чем дома, сейчас почему-то казался густым и хлёстким.

Правда конечно же в том, что Саеко понятия не имела, что она хотела услышать. Что он был мудаком, которому на всех наплевать? От этого было легче, наверное - знать, что он оставил не только их семью. Или то, что он был прекрасным человеком у них ещё получится наладить отношения? Не отдавая себе отчёта, Саеко одёрнула длинные рукава чуть ниже, пытаясь скрыть свои руки, которые до сих пор носили следы ран, которые нанесла она себе совершенно самостоятельно.

Отчего мама решила, что единственным решением проблемы было встретиться с отцом, которого она до этого не знала и потому не очень и скучала?

— Хокаге-сама  к-р-у-т-о-й, - и тут как раз таки Саеко отвлеклась, приподнимая точёные брови. Она ожидала услышать многое, но, почему-то, не вытянутую "о" слова "крутой". Крутой? Правда? Отчего-то, и совершенно для себя непредсказуемо, Саеко почувствовала укол гордости. И кто тут поймёт чем он вызван. Тем, что его шутеечки приземляются с его селением? Тем, что она могла как-то гордиться своим происхождением? Тем, что она могла в принципе понять, почему мама выбрала его?

"Он должен быть умнее чем кажется, раз его выбрали главой этого селения." Во всяком случае, в это хотелось верить. Как минимум в это верила Ранаямэ.

Саеко смотрит вверх, на высеченный лик. На скале он казался серьёзным и практически даже гордым - совсем не таким, каким Хатаке Шо был в реальном мире. Или совсем не таким, каким он себя представлял.

- А знаешь, Кобо - имя его собаки, - уронила Саеко, вспоминая одну из первых их тренировок с Девятым один на один. Шо, вооружившись одному только ему понятным юмором, решил научить свою дось тренировать собак. И Кобо, кажется, был его лучшим четвероногим другом. Сама она не совсем понимала, что это значило для истории её напарницы - что Шо превратился в копию своего пса? Это было на него похоже. Или что это и вовсе был его пёс? А псы умеют превращаться в людей?

Саеко слишком многого не знает о дзюцу. Однако, она принимает в руки бутылку с напитком. Здесь, под сенью листвы, совсем не было жарко - в этом селении всё и вовсе было каким-то... мягким. Солнце было практически ласковым - не ошпаривающим. Вода струилась через растения, давая им широкие, густые кроны. И люди не скрывали своей кожи под длинными широкими одеждами в надежде защитить себя от изнемождения.

Неужели где-то живут... так?

- Примерно точно так же говорят о моей матери, - уронила Саеко, прежде чем заметить, что под диафрагмой своей она чувствовала лёгкую обиду. Шо был отцом для всех. Кроме своих дочери и сына? - Правда они совсем не похожи. Вот... совсем. - Но правда в том, что отец хоть и бросил их, с ним было как-то... проще. В присутствии Саюри всегда было что-то давящее. Её глаза - слишком тяжёлые. Её проницательность - слишком некомфортная. Её сила - недостижимый идеал.

Шо казался придурком - быть его ребёнком почему-то казалось гораздо легче. Хоть сам он, видимо, и не пытался быть конкретно для них отцом.

- Но ваше селение тоже на наше совсем не похоже. Мы живём в пустыне - там очень тихо. И практически ничего не растёт. Днём, когда солнце стоит на небе, становится невыносимо жарко, а ночью, стоит солнцу зайти, становится страшно холодно. И ветер... всегда дует ветер. Но он не такой, как здесь, он... не знаю, от него глаза приходится прищуривать.

Ах, как бы Саеко сейчас хотелось найти слова получше - объяснить свой дом как-то красочнее. В отличие от брата, она не ненавидела своё селение - Саеко любила пустыню - ну может не так сильно, как Саюри - но любила. В ней было достаточно жизни - она сама была живая. Перекатывающиеся барханы меняли свои очертания, а иногда, под шелестом песка, можно заметить быструю ящерицу или же даже вереницу шагов финика.

Пустыня Страны Ветра никогда не была мёртвой. Но... иногда она не допускала слабости.