– Работал когда-нибудь на стройке? – подозрительно сощурившись, спросил секретарь.
– Разнорабочим пошлёте? – скривившись, выплюнул Гендзюро догадку. На стройке ему быть не приходилось. Максимум помогать деду, когда тот затевал ремонт в доме. Навыки парня в данном деле ограничивались замешиванием цементного раствора и клейкой обоев. Ну, и замазыванием мелких трещин, такое тоже он делал под чутким дедовским надзором.
Секретарь пододвинул Узумаки бумагу с описанием очередной миссии. Снова низкий ранг, только предстояло подлатать одной старушке крышу. Закончив читать короткое описание с указанием задачи, шиноби расписался о получении и, взяв с собой бумагу, сложил её и сунул её в сумку на поясе.
Жила старушка в небольшом одноэтажном доме под двускатной черепичной крышей. В крыше зияли провалы, по которым шастали местные кошки. «Да тут не мелкая замена черепицы, тут капитальный ремонт нужен», – подумал Узумаки, прикидывая фронт работ. Судя по всему, задержится он здесь на весь день. Что скажет комендант общежития на его отсутствие? «А, похрен на него и на общагу. Спать можно где угодно. Не такие уж хорошие условия для проживания предложило мне родное селение».
– Эй, бабуля! – крикнул он, гулко стуча кулаком в калитку, отчего металлические ворота заходили ходуном. – Открывай, счастье тебе привалило!
– Какое такое счастье? – раздался по ту сторону ворот шамкающий, слегка шепелявящий старческий голос. Спустя минуту лязгнул запор, и калитка отворилась, явив невысокую сухонькую старушку в потрёпанном, выцветшем платье. – Ох, мать моя богиня! И впрямь, счастье! Заходи, заходи, милок! Такой здоровый, красивый! Ох, и развлеклася б я с тобой лет так пятьдесят назад!
Хмыкнув, Гендзюро шагнул во двор. Когда-то двор был вымощен плиткой, ныне же от неё остались только серые осколки. Прорехи заливали и замазывали цементным раствором, но то ли давно не приводили в порядок, то ли цемент был некачественный. Сейчас двор представлял собой унылое зрелище. Повсюду куски штукатурки, плиток. Стены дома выглядели не лучше – в трещинах больших и малых, окна покосились. Несколько лет, и старушечье жилище, вполне возможно, рухнет, если не заняться им немедленно.
– Где тут у тебя новая черепица? – поинтересовался Узумаки, обшаривая взглядом доступный участок двора. – Меня прислали подлатать крышу.
– Идём, милок, покажу, – опираясь о клюку, старушка направилась за обшарпанное крыльцо, где под открытым небом лежала на деревянном поддоне аккуратно сложенная красная черепица. Рядом находился мешок цемента, накрытый полиэтиленовой плёнкой. – А песок вот тут, – женщина ткнула клюкой на холмик, заросший бурьяном. – не серчай за какчество, что есть, то есть.
– Нормально. Лестница, – Гендзюро наткнулся взглядом на приставленную горизонтально к стене деревянную лестницу, треснувшую в нескольких местах, но с прибитыми к проблемным участкам дощечками. Поднял и ощутил, как лестница двигается. Старая, как и всё здесь, рассохшаяся, однако, достаточно крепкая, чтобы выдержать вес парня. – Бабуль, а рейки или доски какие-нибудь у тебя есть? И гвозди, молоток тоже.
В течение ближайшего получаса старушка искала для парня подходящий инвентарь. Получив необходимое, Узумаки первым делом принялся за раствор – замешал в дырявом корыте цемент с песком, добавив воды. Немного совсем, чтобы хватило на скрепление черепицы, если понадобится – черепица оказалась далеко не новой и совсем не современной, с зацепами и отверстиями для крепления к доскам. Потом, перевязав найденной тут же верёвкой штук пять черепиц, поставил лестницу и, одной рукой держа черепицу, а другой хватаясь за лестницу, поднялся на крышу.
– М-да, – внимательно осмотрев первую попавшуюся дырищу, протянул он и слез на землю. – Бабуль, на чердак как попасть?
На чердак вела прямоугольная дверца метровой высоты. Чтобы добраться до неё, пришлось приставлять лестницу. Гендзюро быстро перенёс пару десятков черепиц на чердак, несколько крепких на вид, но коротких реек и нужные инструменты, к которым добавилась ножовка.
Отсутствие опыта кровельных работ сказывалось не лучшим образом на труде шиноби. Он с удовольствием сменил бы возню с крышей на добрую драку или любую другую миссию, связанную с мордобоем.
Выломав трухлявые, прогнувшиеся доски, Гендзюро обвалил с дюжину черепиц прямиком на чердак. С помощью семиэтажного мата и предоставленного инструментария сбил рейки, сделав длиннее, и заменил ими удалённые доски. Благо, рейки были толстые, прочные и удовлетворительной прочности. Прибив их к балкам длинными гвоздями и побив себе молотком указательный палец левой руки – на чердаке царил полумрак, препятствовавший прицеливанию, – стал выкладывать черепицу. Одну подкладывал под другую, начинал класть ряд снизу, чтобы верхний накладывался на нижний, так вода во время дождя будет стекать вниз, не попадая под черепицу. Скреплял их раствором для лучшего сцепления. Заключительные два ряда пришлось укладывать, находясь снаружи. Возиться пришлось долго. Зато результат удовлетворил самого Узумаки и обрадовал старушенцию, при виде залатанного провала всплеснувшей руками и осыпавшей парня комплиментами.
– Умаялся, небось, – позвала старушка, когда шиноби закончил чинить провал. – Слезай и иди к столу, я уже накрыла. Покушаешь, отдохнёшь немного, и снова возьмёшься за работу.
Не завтракавший Узумаки охотно принял приглашение и вскоре поглощал с поистине комической скоростью предложенную гречневую лапшу с соевым соусом. Удивлённо взиравшая на изголодавшегося парня старушка дала ему вторую порцию, отодвинув от себя тарелку. Закончив с собой, шиноби принялся за окономияки. Его не смутило отсутствие привычного мяса в блюде. Пряная лепёшка была наполнена пропитанным соусом рисом и капустой, а сверху посыпана тонко нарезанной сушёной рыбой. Всё это приправлено было майонезом. Проглотив последний кусочек, Гендзюро только сейчас понял, что старушка ничего не съела, а стол уже пуст. Извиняться не стал – словами тут не поможешь.
– Зря вы не остановили меня, – тихо проговорил он и, злясь, встал из-за низенького стола.
Рабочий день продолжался. Узумаки поправил ещё один, меньший провал, использовав все имевшиеся рейки и гвозди, после чего починил небольшие прорехи, не требовавшие замены досок. К вечеру управился. Крыша вновь обрела целостность, хотя и оставалась прогнутой местами.
– Вам бы перекрыть дом полностью, поставив новую крышу, – сказал парень, спустившись на землю. Старушка довольно глядела на результаты его усилий. – Балки старые, прогнившие, долго не выдержат. Зимой могут просесть, если снега выпадет много.
– Да я, может, столько и не проживу, милок, – усмехнувшись печально, ответила бабушка. – Да и денег нет столько. Это ведь дорого стоит, наверное.
Шендзюро не знал, что ответить, поэтому промолчал. Впервые он встречал человека, говорившего о собственной смерти так спокойно, лишь с едва заметной ноткой печали в глазах. Подав женщине бумагу, он попросил подтвердить росписью выполнении задачи. Подслеповато щурясь, старушка поставила непонятную закорючку в указанном месте.
– Понадобится ещё что – зовите, – произнёс Гендзюро. – Спросите в резиденции Резака. Буду в селении – помогу. Ну, бывайте.
Уходя от старушки, Узумаки хотелось напиться и смыть навалившуюся на него грусть. А ещё лучше – забыться в объятиях уличной девки, поглощая саке из большого кувшина и закуривая самым крепким табаком, какой есть в Стране Звука. А может, и не табаком вовсе. Будь у него деньги, он бы так и поступил. Впрочем, денег на развлечения у парня не имелось, и он двинулся к резиденции лидера Скрытого Звука.
Придя в резиденцию вечером, парень написал короткий отчёт о миссии и сдал дежурному.