апрель 609

---> Поселение Шитоку [страна Ветра]

Узнать, где находится "Мертвый Окунь", было не трудно - несколько удачно заданных вопросов, и Саюри уже рвалась в указанную сторону. Годы проживания в пустыне в одиночку и ее работа все-таки прошли не зря, и совсем скоро куноичи, что бежала к этому месту настолько быстро, насколько только могла, застыла перед несколькими постройками, и перешла на шаг, чтобы как-то успокоить сбитое дыхание. Вот только сейчас она совершенно не выглядела как Саюри.

Складывая печати, она использовала технику превращения, и меж покосившихся домов проходила совершенно иная девушка. У нее были короткие черные волосы, серьезные темные глаза и неприметные походные одежды. Она выглядела тонкой и серьезной, с острыми чертами, что делали ее выражение лица всегда немного хмурым. Саюри как могла меняла свои жесты, делая их более резкими и выражение лица чуть более живым, чтобы, если Ликто и был в баре, то он не смог ее узнать долгое время. Оставалось надеяться, что в этом ей поможет еще и давно опустившийся на них полумрак.

Саюри поднимала взгляд, всматриваясь в вывеску "мертвый окунь" над одним из зданий и, не теряя даром и секунды, вошла через главную дверь, осматриваясь по сторонам. Кто знает, быть может, ей повезло и Ликто не успел никуда убежать.

чакры было 75, осталось 73

[ava]https://i.imgur.com/63LbxpR.png?1[/ava]

В академии шиноби их учили многому - техникам, ловушкам, смекалке. У кого-то лучше получались техники иллюзий, у кого-то был талант невероятной силы и быстрого кулака. Но все это, конечно же, не имело никакого значения. Самым важным уроком, который им приподнесли когда Саюри была совсем еще ребенком, это то, что для выполнения миссии нужно пользоваться любыми методами. И пускай она никогда не бегала за мальчиками, не целовалась с сокомандниками пока сенсей не видит и не пибегала к флирту, она прекрасно знала, что красота это оружие. И что сексуальность, конечно же, тоже была оружием. Почему? Потому что этому учии каждую куноичи. Да, немного грустно это слышать, и с точки зрения эмансипации новости это не самые хорошие, но зачем отворачиваться от правды? Работать с мужчинами было просто. И для этого не нужно было быть самым сооблазнительным человеком на земле, особенно сейчас.

Почему она выбрала образ этой черноволосой пташки, похожей на ворона? Потому что этот образ был ей привычен и удобен, потому что она прверащалась в эту неприметную девушку вот уже сотню раз. И сейчас, медленно думая о том, что это было заведение, Саюри немного даже расстроилась, что не предпосла своему выбору высокую полногрудую блондинку. Вот только сейчас, находясь под похотливым взглядом, она успела даже немного удивиться, хоть и не подавала этому вида. Ликто, кажется, было совершенно все равно, насколько красива и сексуальна перед ним была девушка. Что же, это было даже лучше. Впервые за все это несчастное задание, за последние сутки в которые она не сомкнула глаз ни на минуту, ей начинало везти. И что же, Саюри не станет упускать эту возможность. И поэтому она чуть игриво опускала подбородок, стоило Ликто оказаться рядом.

- А что же, больше не останется никаких шансов на чаевые? - Ее голос менялся, и из низкого бархата он становился чуть выше, немного надутее и гораздо более раздражающим. Для Саюри раздражающим, а мужыинам, говорят, это нравилось. Стоило Ликто подходить все ближе и она больше и больше отмечала для себя, что стати он был действительно невероятной. Пускай сама она конечно не отличалась высоким ростом и любой проходящий был рядом с ней как столб, но Ликто, эта гора мышц, был на совершенно ином уровне. Однако, она игриво махнула головой в сторону выхода. - Мне нравятся статные мужчины, может, выйдем, найдем и найдем место менее людное? Я умею работать так быстро, что ты никуда не опоздаешь. - С этими словами она приоткрывала за собой дверь, приглашая Ликто либо последовать за ней либо пройти мимо. И тогда, когда он окажется на улице, когда будет слишком отвлечен, тогда его уже можно будет атаковать.

К чему такие сложности? Ну, во-первыех не хотелось давать ему возможности схватить какое-нибудь тело с качестве заложника. Во-вторых не хотелось, чтобы кто-то в этом месту оказалс спугнут. Если честно, Саюри в своей роли днем с огнем искала подобные места, куда можно будет заслать своих шиноби следить за тем, что и как тут происходит. Тем более если это маесто как-то связать с Альянсом. Если здесь сейчас завяжется драка подобного рода, то это место использовать перестанут как компроментированное. Что ей было нужно? Выйти на улицу, отвлечь Ликто на свои похотливые размышления, и схватить его в гроб настолько тихо, что никто не заподозрит чего-то подозрительного. Что же, это был ее план. Но поведется ли на него ее враг?

Хотелось бы, потому что она устала. А еще потому что не была уверена, что сможет пережить, если все ее попытки соблазнения сейчас были совершенно напрасны.

чакры 72

[ava]https://i.imgur.com/63LbxpR.png?1[/ava]

Причин ненавидеть Ликто было много, и Саюри лишь делала свою работу, когда направилась сюда, несмотря на усталость и назревающий политический конфликт, который ей же потом и разгребать. Но сейчас, смотря в эти глаза, которые смотрели на нее словно на кусок мяса, в ней пробуждалось что-то другое. Что-то совсем с работой не связанное. Тихий рикочущий гнев, в который вплетались нотки отвращения и презрения. Нет, это больше не было просто работой. И это давно уже было не о том, чтобы спасти посыльного, пускай волнение о его судьбе все еще не отпускало душу. Это было о том, что ей отвратительна была даже сама мысль о том, что этот человек мог быть свободен.

Ликто двинулся на нее вперед, и она в один единственный момент стала еще мельче, чем была раньше, и его фигура нависала над ней как гора. И сейчас, в эту самую секунду, что-то в животе поднималось веерх вместе с сердцем, котрое на мгновение сбилось с ритма, срываясь в галоп.

Саюри привыкла не бояться. К хорошему вообще быстро привыкаешь, и тогда, когда с самого дества растешь с непробиваемой защитой из песка, вырасти человеком, который постоянно оглядывается по сторонам, невозможно. Потому что чтобы причинить ей боль нужно было постараться. Потому что обычно если ей не хотелось, чтобы к ней кто-то прикасался, у них этого не получалось. Нет, конечно, она не боялась Ликто. В основном потому что ей просто повезло. Повезло родиться с правильными генами и повезло провести всю свою жизнь отрабатывая навыки, чтобы привратиться в девушку, которой было совершенно нечего бояться несмотря на свою незначительную стать и ничего из себя не представляющую силу. Ей повезло.

Однако, сейчас, на какой-то мгновение, Саюри больше не была самой. Она была девушкой, которая не знала иной жизни кроме той, что была в этом притоне. И у этой девушки не было возможности себя защитить. У нее не было ни елиного шанса на спасение от Ликто, который мог бы спокойно этой огромной ручищей сломать ее шею подобно спичку. Что бы он сделал с ее телом? Воображение рисовало картины, отображающиеся и в его глазах, и в искривленной ухмылке. Что он делал с рабами, которыми командовал? Что же, они были реальными людьми. И эта девушка, в которую обратилась Саюри, тоже могла бы быть реальным человеком. Хотя чего уж там, она была реальным человеком и эта внешность не появилась изниоткуда. И то, что сейчас поднималось в душе Саюри, было какой-то глубокой, бездонной обидой за весь женский род. За всех, кому Ликто навредил. За всех, кому навредят остальные сотни людей, что живут точно так же. За каждого человека, которого не смогли спасти от рабства. За каждую женщину, которую не смогли спасти от насилия. За каждое нежеланное прикосновение и каждую поломленную жизнь.

Нет, она никогда не забудет о том, зачем Сунагакуре ввязалась в эту войну. И никогда не забудет, почему она решила стать Казекаге. Потому что она была человеком, которому повезло проживать свою жизнь и ничего не бояться. И это была привелегия, которой не было у тех, кого ей нужно будет своими силами защитить. И, кажется, Саюри никогда еще не чувствовала этого настолько остро.

Большой выдержки стоило придать своему лицу выражение испуга а не отвращения, и все же у нее получилось. Тем более что часть ее, слишком уж вжившись в образ девушки-пташки, действительно готова была избежать его прикосновения всеми силами. И дело было даже не в том, что он смог сбить технику превращения. Часть этого была опаска за то, что если он решит причинить ей боль прямо сейчас, то песок на это отреагирует и ее игра будет раскрыта практичеси мгновенно. Нужно было быть умной, нужно было быть находчивой. И, всмотревшись еще раз в лицо Ликто, она понимала и еще кое-то. "Нужно дать ему то, что он хочет." Она отступила назад, будто бы в испуге, и Ликто, ухмыльнувшись еще шире, чем раньше, начал реагировать. И оказался за ее спиной настолько быстро, что это казалось несуразным для такого огромного тела. Что же, была бы она обычным человеком, это, наверное, был бы конец. Но Ликто, наверное, не понимал, что конец это был для него. Что же, Саюри оставалось продержаться всего ничего.

Она поднимала взгляд на едва виднеющийся рассвет за его спиной, окинув быстрым взглядом окружение, чтобы убедиться в том, что вокруг них действительно нет свидетелей. Что же, этот беглый взгляд все еще мог быть расценен как испуг, и это было хорошо. И то, что она больше не дернулась, отлично подходило образа лани, что застыла в свете фар автомобиля, который сейчас собьет ее насмерть. Саюри слышала, как он вдыхает ее запах и видела руку, что потянулась к ней. Что же, на этом, казалось бы, пора было и заканчивать. Она вздернула подбородок, быстро поднимая правую руку вверх, сжимая пальцы в кулак, управляя песком под его ногами, чтобы тот ухватил Ликто в песчаный гроб до того, как он даже поймет, что с ним происходит. И до того, как он успеет коснуться до нее и пальцем.

чакры было 72, осталось 68

[ava]https://i.imgur.com/63LbxpR.png?1[/ava]

Убить его было бы так просто. Сжать кулак и все, и не было больше человека, останется от него лишь покрасневший песок и запах, который может учуять только лишь натренированный нос. Мир от этого не вздохнет тяжелее. Шпион, предатель, садист? Она только лишь защитит тех, кто защитить себя не мог, правда же? Никто за ней не приметит вины. Потому что в их стане так принято, потому что в мире шиноби убивать было нормально, а вот проявлять человечность - нет. Потому что для многих если ты проявляешь человечность к подобного рода человеку, то ты и сам не хуже него. Убить его было проще. Развеял песок и поминай как звали? Что было трудным? Трудным было найти иные варианты противостояния его техники. Трудным было тащить его живым, но бездвижным, всю дорогу обратно до Сунагакуре. Трудно было потом слушать о том, что именно он будет рассказывать в тюрьме, хотя это не было и никогда не будет ее работой.

Что она делала в эти моменты? Говорила себе, что это были не ее методы. Что, наверное, тоже не было истиной. Саюри была убийцей, и делала это настолько часто, что никакой суд ее не смог бы оправдать. Для человека, который так стремится к миру, она проливала слишком много крови. Для человека, который так хотел справедливости, ее сознание бередило слигком много глаз убитых ею людей. Хороших, плохих, не имело никакого значения. Иногда для того, чтобы добиться чего-то правильного, нужно было сделать что-то неправильное. Мы все знаем, куда именно ведет дорога, вымощенная благими намерениями. Когда-то скорпионы сказали ей, что она должна была быть судьей. И что для этого она должна будет быть сильной и перестать плакать, все было настолько легко. Потому что иногда судье предстоит принимать непростые решения. Что же она сделает сейчас? Сейчас, вслушиваясь в тот крик и чувствуя движение, которого не должно было быть под этим песком?

Она не убьет его. Потому что это не было ее правом. Потому что это не было ее методами. Потому что, несмотря на всю силу, которую несуразная лотерея жизни вложила ей в руки, Саюри не была Богом и никогда не порывалась таковым стать. Не ей было решать кому жить и умирать. Не ей было решать, заслуживал Ликто жизни или нет. Возможно, если она не сможет его удержать, то ей придется его убить. Возможно, если ее прижмут к стенке, то у нее не останется никакого выбора. Но сейчас карты все-таки были в ее руках, и она долдна будет постараться сделать все иначе. Потому что только так она может сделать так, чтобы хотя бы этот взгляд не преследовал ее каждый раз, как она закрывает свои собственные глаза. И только тогда она может удержать себя от ступления на путь, с которого она может и не вернуться. Только тогда она сможет верить себе и как лидеру, и как человеку. Только так она сможет убедиться в том, что она и Ликто все-таки были на совершенно разных уровнях.

Саюри не знала, чего сейчас ожидать от Ликто, и в мгновение отскочила назад, ожидая атаки, разрывая дистанцию между ними до десяти метров. В это же самое время она снова поднимала свою руку вверх, повторяя действие техники чтобы попытаться противостоять его молнии и постараться все же заточить его в Гроб так, чтобы Ликто не мог двигаться. Что же, в худшем случае это будет конкурс того, у кого осталось больше чакры. Что же, Саюри потратила за последний день половину. Но она ведь еще даже не прикасалась к собственной печати. Чем же Ликто собирался это крыть? Если ему было чем? Она больше не была черноволосой девушкой, хотя в какой-то момент ей хотелось. Почему? Пусть он смотрит в глаза человека, которого  он так хотел под себя подмять. Но нет, сейчас это было бесполезно. Он, наверное, и сам уже обо всем догадывался по песку, а техника лишь тратила лишнюю чакру и концентрацию. А сейчас и то, и другое, могли стоить ей жизни.

Чакры было 68 осталось 65